оригинал: http://www.concept.com.ru/publish/repiev.html

   К 70-летию первого в стране Главного конструктора "АСУ завода" Юрия Михайловича Репьева

   Источник: Экономическая газета, 1999,No 39-40

   Юрий Михайлович Репьев -- первый в стране Главный конструктор автоматизированной системы управления крупным машиностроительным предприятием, известной с конца 60-х годов под кратким названием "АСУ Кунцево". Его юбилей дает возможность узкому кругу профессионалов-ветеранов выполнить долг перед ним -- поздравить его, пожелать ему здоровья, а также выразить ему благодарность как первопроходцу, прокладывавшему пути в новой и трудной области.

   Это, конечно, необходимо, но совершенно недостаточно -- ни для Репьева, который ждет оценки своей деятельности в тот период, ни для профессионалов, которые стремятся осмыслить пройденный за 30 лет путь и извлечь уроки. Но существует еще широкий круг специалистов и руководителей во всех отраслях и областях деятельности, которые и сегодня во многом находятся в той же ситуации, в которой находился Репьев при разработке и внедрении АСУ "Кунцево", и хотели бы иметь более ясное представление об истории и перспективах компьютеризации организационного управления. Конечно, газетная статья не может заменить профессиональные издания, но ее достоинство в том, что, не будучи стесненной требованиями респектабельности, рекламы и господствующей моды, она может расставить правильные акценты.

   Наиболее важной задачей является донесение до читателя сложности и нетривиальности ситуации, в которой оказался Репьев, беспрецедентных требований, предъявленных к нему, трагичность всей политической, социальной и экономической коллизии, туманно называемой "разработка и внедрение АСУ". Автор уверен в том, что, несмотря на впечатляющие успехи в развитии компьютеров, информатизации и кибернетизации организационного управления, мы все еще находимся в начале пути, и некоторые принципиальные проблемы, вскрывшиеся в ходе разработки системы "Кунцево", остаются не только не решенными, но даже не понятыми. Поэтому осознание истории системы "Кунцево" является совершенно не лишним. Только история, как говорят, является общим знаменателем, позволяющим понять характер возникающих проблем. История системы "Кунцево", кроме того, очень наглядна и, тем самым, позволяет лучше понять, что происходило в Советском Союзе в его ключевых областях и что, собственно говоря, стремились сделать тогдашние системщики. Но, кроме того, осмысление истории АСУ "Кунцево" доступно, в то время как "историю АСУ в СССР" вряд ли кто-нибудь сумеет рассмотреть.

   Ко всему этому мы и переходим, но прежде читатель должен познакомиться с официальной характеристикой деятельности Ю. М. Репьева. В ней все -- правда, но ее сравнение с реальными событиями показывает, что мы все еще стремимся жить в иллюзорном мире, создаваемом нами самими.

   В 1953 году Репьев Ю. М. с отличием окончил Московский Энергетический институт. 20 лет работал на Московском радиотехническом заводе -- инженер, ведущий инженер, начальник лаборатории, заместитель главного инженера завода, начальник СКБ АСУ, Главный конструктор системы "Кунцево".

   Основная тематика -- радиотехнические системы внешнетраекторных измерений, автоматизированные системы управления.

   Под руководством Репьева Ю. М. разработаны и освоены в серийном производстве 14 типов радиотехнических систем, которыми оборудованы основные полигоны по испытанию ракетных и космических систем (Капустин Яр, Тюра-Там, Сары-Шаган, Плесецк и др.), обеспечены внешнетраекторные измерения баллистических ракет дальнего действия и искусственных спутников Земли. За успешное выполнение этих работ в 1957 г. Юрий Михайлович награжден орденом "Знак Почета".

   С 1972 по 1990 гг. Репьев Ю. М. работал в Научно-исследовательском и информационном центре систем управления ЦНПО "ЭКОР" начальником отделения, заместителем директора по научной работе, Главным конструктором АСУП, председателем Совета Главных конструкторов АСУП оборонных отраслей промышленности. За время работы в области АСУ под руководством Репьева Ю. М. разработаны теоретические и методические основы создания АСУП и ОАСУ, проекты систем "Кунцевского созвездия" -- "Кунцево", "Орион", "Венера", "Сатурн", "Юпитер", "Меркурий", "Марс", внедренные на сотнях предприятий военно-промышленного комплекса и народного хозяйства.

   С 1990 по 1997 гг. Репьев Ю. М. работал в НПО "АСУ Москва" заместителем Генерального директора по научной работе, после преобразования -- заместителем директора НИИ информационных систем. Здесь он занимался разработкой систем автоматизации управления городскими и региональными объектами.

   Результаты работ Репьева Ю. М. широко опубликованы (более 200 работ, в том числе кандидатская диссертация, три монографии), докладывались и экспонировались на выставках и конференциях оборонных отраслей промышленности (в том числе на ВИЛСе в Сетуни, к каждому съезду КПСС), союзных (ВДНХ, ЦРДЗ), международных (Венгрия -- 1973 г., Болгария -- 1974 г., Польша -- 1977 г., СССР -- 1979 г., Чехословакия -- 1992 г.). В настоящее время Репьев Ю. М. работает Советником Генерального директора Научно-исследовательского центра автоматизированных систем конструирования.

   Юрий Михайлович с первых дней работы на МРТЗ занимается активной научно-общественной и педагогической деятельностью: кандидат технических наук, старший научный сотрудник, профессор МАИ, член-корреспондент Международной академии наук информации, информационных процессов и технологий, академик Академии проблем качества РФ, заместитель председателя секции кибернетики и информатики ЦРДЗ, преподаватель ряда институтов повышения квалификации, военных академий и училищ, член редколлегий ряда научно-технических журналов, член НТС институтов.

   1

   Для понимания истории создания системы "Кунцево" необходимо рассмотреть контекст, который включает как определенные стороны развития СССР, так и зарубежного развития, в нем должны быть отражены как широкий взгляд на проблему, так и учет специфических моментов.

   Система государственного управления в СССР не может быть огульно и однозначно определена как неэффективная. Напротив, в некоторые периоды и в определенных областях она была весьма эффективной, ее опыт нельзя копировать, но им и нельзя пренебрегать. Скорее следует говорить об ее особенностях, ее недостатки были "продолжением ее достоинств". Можно не сомневаться, что исследование этих особенностей организационных форм Советского Союза покажет, что они не были случайны, напротив, они имели общие корни, которые получали питание в глубинах советской идеологии и социальной практики. До самой смерти Сталина в 1953 г. система управления страной была предельно централизованной и в значительной мере держалась на личных способностях и идеях Сталина, ее реорганизации следовали одна за другой. Децентрализация и поиски форм начались сразу после его смерти и, в определенном смысле, продолжалась до реформы, которая в некоторых областях (например, в проблеме федерализма) все еще этим занимается. В СССР после каждой реорганизации все было предопределено как "наверху", так и "внизу". Любые процессы формообразования могли происходить только в границах этого предопределения.

   Другая характерная черта советских организационных форм заключалась в стремлении решать проблемы с помощью назначения лиц, которые считались способными их решить ("номенклатура"), а не с помощью создания тщательно разработанных организационных механизмов. Особенно следует подчеркнуть развернувшуюся в середине 50-х годов борьбу с кибернетикой как лженаукой, возникшее к концу 60-х и нараставшее отставание в компьютерной технике и программировании. Оригинальная организационная культура, создававшаяся в годы до и после революции Богдановым, Керженцевым, Гастевым в 30-х годах была утеряна. Она начала восстанавливаться только с 1963 г., когда Председатель Совета по кибернетике при Президиуме АН СССР академик Аксель Иванович Берг создал Секцию теории организации под руководством контр-адмирала Виктора Платоновича Боголепова.

   Существенные для понимания коллизий создания системы "Кунцево" факторы зарубежного, главным образом, американского, развития представляют собой различные достижения, которые не были органичны для организационной практики СССР, хотя имели характер значительного превосходства над СССР в культуре в области организации и управления, оказывавшего мощное давление на сложившуюся систему ценностей советского руководства и практику его деятельности. Важно различать факторы долговременные, развивавшиеся, например, с начала века, и факторы текущие, появление которых было вызвано современностью, например, гонкой вооружений. К первым относятся достижения в области организации и управления, идущие еще от Тейлора, Эмерсона, Ганта, в области производственной морали, идущие от Хоторнских экспериментов Мейо, результаты экономистов Кейнса, Леонтьева, и многие другие. Роль этих достижений заключалась в том, что организационная и социально-психологическая обстановка в организациях была подготовлена к восприятию требований применения моделей и вычислительной техники. Ко вторым относятся специфические достижения, например, еще довоенные варианты систем конфигурационного управления, реализованные на счетно-перфорационных машинах, достижения военного периода -- система управления конвейером (производства транспортных судов для обеспечения лендлиза) -- так называемая Линия баланса, послевоенные достижения -- методология системотехники, системного анализа и теории систем, машинные системы организационного управления (целевые -- ПЕРТ; предприятские -- управления заказами, финансами, ресурсами; отраслевые -- резервизоры, управления банковской и страховой деятельностью, управления запасами, федеральные -- ППБС), объектно-ориентированный подход, который вскоре воплотился в понятиях "проект" и "проектный подход" и, в конце концов, в методологию "проектного управления" (Project Management). Отсутствие жесткой централизованной системы государственного управления облегчало организационное формообразование, направленное на обеспечение превосходства в гонке вооружений и холодной войне.

   На фоне впечатляющих научных, технологических и технических достижений США прорывы этой страны в области организации и управления выглядели как едва ли не основная и единственная причина феноменального превосходства в темпах и широте развития. На самом деле эти прорывы такими не являлись, как это выяснилось уже в конце 60-х -- начале 70-х годов, но, видимо, составляли часть усилий по дезинформации и подавлению психики стратегического противника, а также по рекламе. Так или иначе, давление этих достижений на советское руководство было весьма значительным.

   Но основные эффекты возникали как следствие взаимодействия внешних и внутренних факторов. Хотя уровень разработок систем вооружения, достигнутый советскими главными конструкторами и их НИИ и КБ, а также уровень оснащения вооруженных сил новой техникой по многим системам не только не уступал зарубежным, а по некоторым их значительно превосходил ("за счет гениальности" -- как иногда в то время говорили), факты относительной неразвитости организационного формообразования и управления, отсутствия прошедшей исторические испытания традиции в этой области, многообещающее развитие кибернетики вместе с фактами зарубежных достижений в руках быстро возникших адептов "современной организации и управления" стали мощным средством переориентации руководства, у которого не было ни собственных стимулов заниматься этими проблемами, ни их понимания. Неизбежным следствием этой коллизии была умозрительность, наивный подражательный характер, неорганичность как бы немотивированного "совершенствования организации и управления".

   В целом возникла чрезвычайно любопытная, но пока мало изученная, ситуация разработки и применения принципиально чуждых советской системе форм организации и управления, которые не прививались, но для использования которых были созданы весьма мощные мотивы и стимулы, не позволявшие этим не заниматься. Руководство НИИ, КБ, заводов и отраслей, понимая неизбежность идущего развития, в то же время не имело сколько нибудь ясного представления о том, что надо делать, зачем и что от него требуется. Очевидное отставание, огромное давление культуры, возникшей в совершенно новой области, создавало психологию некритического восприятия идей, задач и этапов, навязываемых развитием совершенно иных социально-экономических систем. Адепты кибернетики, вычислительной техники, информатики, моделей сделали все от них зависящее, чтобы доказать возможность и эффективность использования их идей в самых больших масштабах и немедленно. С середины 60-х годов руководство страны вкладывает в новую отрасль народного хозяйства огромные средства. Готовятся и выпускаются Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР, создаются мощные исследовательские институты, подразделения на заводах, стройках и в отраслях, кафедры и учебные институты, подключается академическая наука, разрабатываются правовые основы этой новой деятельности. Но уже к середине 70-х годов Госплан СССР и Минфин СССР бьют тревогу, указывая на несопоставимость капиталовложений и получаемого эффекта. А вскоре вся эта деятельность начинает свертываться, и в 80-х годах остаются только островки от того, что было сделано в 60-х годах. Когда ложность исходных посылок и иллюзорность последующих огромных усилий стали общеочевидными, преданные проблеме и ее решению специалисты, понимавшие происходящее и с ужасом смотревшие на бум, теперь с неменьшим ужасом смотрели на ликвидацию отрасли, утерю того немногого, но жизненного, что удалось за эти годы сделать.

   Хотя в годы реформ не раз предпринимался анализ развития экономики СССР, к сожалению, все, что касается организационного и управленческого формообразования, осталось неосвещенным. А жаль, ведь в этом анализе заключены уроки непреходящей ценности. Идеи тектологии Богданова, идеи Ленина в его знаменитой работе "Как нам реорганизовать Рабкрин?", Институт труда Гастева, организация социалистического производства в трудах и учебниках Сателя и Теплова, опыт организации народного хозяйства во время войны и послевоенного восстановления, управленческий бум 60-х -- 70-х годов, провал в 80-х не выстроены в одну линию и не имеют значимого содержательного вывода. Сегодня необоснованное восхваление советских форм организации и управления сменилось столь же необоснованным восхвалением "приватизированных" форм. Иными словами, уроки почти столетнего развития до сих пор не извлечены. Но это уже -- кстати. В этой статье контекст нас интересует постольку, поскольку позволяет лучше понять историю создания системы "Кунцево" и фигуру Репьева в этой истории.

   2

   В апреле 1966 г., уже имея большой опыт разработок, производства, испытаний, монтажа и ввода в эксплуатацию технических систем, Ю.М. Репьев был приглашен на Московский радиотехнический завод на должность заместителя главного инженера завода. Это формально объясняли тем, что роль, в которой он особенно успешно работал, заключалась в организации этих процессов, руководстве большими кооперациями. МРТЗ был создан на базе старого Кунцевского механического завода, специализировавшегося на производстве боеприпасов. Это был крупный завод с численностью работающих до 20 тысяч человек, завод высокой культуры и передовых технологий. Репьеву была поручена техническая подготовка производства, монтажные работы на полигонах, курирование производства известных ему радиотехнических систем.

   Но руководство завода пригласило его на эту высокую должность не для этого. Оно понимало неизбежность компьютеризации управления заводом и подыскивало человека, способного взять на себя решение этой задачи. Однако такое предложение Репьеву при его назначении не было сделано, т.к. руководство не без оснований ожидало его категорического отказа. Ведь в это время он не только не знал экономики, финансов, бухгалтерского учета, документооборота, но не знал и новинки -- систем сетевого планирования и управления (СПУ), а, главное, не имел к этим и подобным областям никакого интереса. Репьева постепенно готовили к выполнению этой роли. Как должность, так и порученный ему участок работы позволили ему быстро познакомиться с заводом, заводоуправлением и его службами, он успешно выполнял поручения. Директор, ссылаясь на его пост, просил его познакомиться с работой машиносчетной станции завода, главный инженер просил разобраться с СПУ. И только спустя какое-то время директор сказал Репьеву: будешь еще заниматься и автоматизированной системой управления заводом, готовься.

   Это произошло после визита на завод академика Глушкова, который прочел лекцию об АСУ для ИТР завода. Глушков опирался на опыт внедрения Институтом кибернетики вычислительной техники в управление Львовским телевизионным заводом, выпускавшем кинескопы. Очевидно, он был воодушевлен своими успехами и просил у руководителей страны дать ему крупный завод с широкой номенклатурой -- ему и дали МРТЗ. Глушков изначально видел эту работу как первый шаг в создании АСУ на всех заводах оборонного комплекса, а затем и по всей стране.

   После визита Глушкова завод и его ОКБ начали готовиться к созданию АСУ. На научно-технических советах, на совещаниях и конференциях постоянно обсуждался этот вопрос, стали знакомиться с литературой. Постановление Военно-промышленной комиссии Совета министров СССР о создании системы "Кунцево" было подписано 10 августа 1966 года. Теперь еще более настойчиво "обрабатывали" Репьева, уговаривая его взяться за эту задачу, но он упорно отказывался, ссылаясь на то, как это и было на самом деле, что он в АСУ ничего не понимает. Первое представление об этом предмете Ю. М. Репьев получил как член Государственной комиссии, принимавшей технический проект "Системы управления разработками" (СУР) в декабре 1966 г. Проект был выполнен под руководством С. П. Никанорова в 1963-1966 годах на крупном предприятии Минрадиопрома.

   Беседы и увещевания, проводившиеся с Ю.М. Репьевым руководителями завода все больше приобретали характер прямого нажима. Затем они продолжились в аппарате Военно-промышленной комиссии. Репьев предлагал назначить Главным конструктором системы "Кунцево" академика Глушкова, но эта идея не была поддержана, Глушкова решили назначить научным руководителем. Репьеву указывали, что он -- заместитель Главного инженера завода по подготовке производства и, следовательно, создание АСУ прямо входит в его обязанности. Репьев не соглашался. Приглашали на эту роль и генерала Бусленко Николая Пантелеймоновича, создателя теории агрегатов и методов моделирования сложных систем, но и он отказался. Уговаривали и других работников завода, но безуспешно. Наконец, в начале 1967 г. Репьева вызвал Председатель ВПК, зампред Совета Министров СССР Леонид Васильевич Смирнов, который обратился к Репьеву как к коммунисту, сказал, что создание АСУ на этом заводе -- задача национальная, и отказываться нельзя. Под таким нажимом Репьев и дал согласие. Вскоре вышло Постановление ВПК о назначении Репьева Главным конструктором АСУ "Кунцево". На разработку технического проекта этой системы давалось 3 года, которые были определены по аналогии с разработкой технических систем, которыми Репьев занимался ранее. Но выход этого Постановления не освободил Ю.М. Репьева от обязанностей заместителя главного инженера завода. Директор сказал: "Мы не можем позволить себе, чтобы заместитель главного инженера занимался одной какой-то фитюлькой -- АСУ. Он должен заниматься всем заводом". Лишь в 1969 г. Репьев был освобожден от этих обязанностей.

   После назначения Юрий Михайлович начал думать о том, что значит "создать АСУ" для крупного завода. Руководство завода, получив Главного конструктора АСУ, успокоилось, решение конкретных вопросов отошло для него на второй план. С первых же шагов Репьев на заводе оказался один. Первая проблема, которая встала перед ним и которую ему так и не удалось до конца решить -- создание коллектива специалистов. Как можно было этот коллектив создать, когда в стране только начали появляться специалисты? Сегодня Репьев считает, что его усилия по созданию коллектива были его стратегической ошибкой, надо было брать готовый коллектив -- именно тот, которым он много лет руководил. Идея, что надо брать специалистов (в области, которой еще нет) была ошибочной. Позже Репьев вычитал у Акоффа, что в таких случаях надо брать умных людей, а не специалистов. Опыт включения в работу по АСУ экономистов завода был отрицательный. Директор, который, как и все, о проблеме создания АСУ имел поверхностное представление, не мог понять, что происходит у Репьева с формированием коллектива -- ведь он давал ему лучших специалистов, которые были на заводе.

   Для формирования коллектива СКБ АСУ Министерство высшего образования в 1968 г. распределило 50 выпускников кафедры Льва Тимофеевича Кузина из Московского инженерно-физического института, а Моссовет выделил для них жилье. В разработке системы "Кунцево" участвовал и сам Кузин, и преподаватели его кафедры.

   В итоге всех этих усилий коллектив был создан. В его состав вошли специалисты по радиотехническим системам из лаборатории, где раньше начальником был Репьев, работники экономических подразделений заводоуправления, несколько специалистов были взяты со стороны, молодые специалисты. Репьев пригласил также своего сокурсника Владимира Николаевича Пантелеева, разработавшего позже теоретические основы управления предприятиями.

   Определенную помощь оказывал и Институт кибернетики академика Глушкова. Его полномочным представителем на начальном этапе были Владимир Сергеевич Михалевич, являвшийся руководителем работ по АСУ "Кунцево", и Виктор Васильевич Шкурба. Техническим комплексом занимался Николай Иванович Кирилюк. Интересно, что Владимир Ильич Скурихин, ранее участвовавший в создании АСУ на Львовском телевизионном заводе, категорически отказался от участия в создании АСУ "Кунцево": я с вилкой на медведя не хожу. Он понимал, что многономенклатурность продукции МРТЗ, ее сложность и динамичность делают задачу создания АСУ на МРТЗ нереальной. Кажется, Скурихин был единственным специалистом в Институте кибернетики (и не только), который трезво и реально видел, кто, с чем и за какую задачу берется. В 1968 г. руководить разработкой стал Стогний, практически не имевший опыта ведения таких работ. Завод выделил представителям Глушкова квартиру в Москве. К каждой подсистеме Глушков подключил группу своих специалистов. Особенно важную роль в разработке проекта АСУ "Кунцево" и его внедрении сыграл сотрудник Института кибернетики Николай Георгиевич Зайцев, который предложил идею и метод быстрого и точного формирования алгоритмов и программ, сам выступал в качестве системного программиста, а то и рядового программиста. Именно он сам сделал сложнейшие программы разузлования технических систем. Когда о Зайцеве говорят, то обязательно скажут: знаешь, ведь он по национальности вепс. Вклад Зайцева в АСУ "Кунцево" остался неоцененным. В.В. Шкурба создал формульно-операторный язык, позволивший в унифицированном виде описать действовавшие и новые организационные процедуры, создал широко известную теорию расписаний.

   Была создана большая кооперация, куда входили МНИПИ СПУ, Институт математики и кибернетики Горьковского госуниверситета, Институт технической кибернетики в Минске, Днепропетровский машиностроительный завод, Свердловский завод электроавтоматики, Челябинское производственное объединение "Полет" и многие другие организации.

   Все это позволило уже в 1968 г. разработать вначале аванпроект, затем эскизный проект и рабочий проект системы "Кунцево" на ЭВМ второго поколения "Минск-22". А в 1969 г. в точном соответствии с Постановлением ВПК был разработан технический проект системы "Кунцево" на ЭВМ "Минск-32" в 150 томах. Как говорит Репьев, "мы изошли кровью, но Постановление выполнили".

   При этих обстоятельствах, конечно, мог быть получен только очень специфический проект, разработка, содержание и реализация которого представляют большой интерес. Кратко говоря, он не представлял собой технически реализованного замысла системы, а являлся продуктом ряда компромиссов между постепенно формирующимся замыслом и необходимостью сдать проект в срок. Проект был выражением интеллектуальной и ценностной драмы его разработчиков, которые все лучше и лучше понимали, с какой задачей они имеют дело и что реально они могут сделать. Если в замысле разработчики определял систему достаточно полно и логически последовательно, то проект определял систему как совокупность более или менее связанных частных задач. Как таковой, проект, видимо, никого не удовлетворял, но начало было положено, был создан образ обширной, совершенно новой области деятельности.

   Важным для понимания происходившего является то, что этот проект оказался не только первым проектом крупномасштабной АСУ, но и последним. Ни система "Кунцево", ни другие подобные системы больше уже никогда не проектировались как целое, хотя разработка, внедрение, использование и увязка новых и уже работающих задач продолжалась. Нельзя не видеть, что прекращение проектирования означало, что в Главном конструкторе уже нет необходимости. Поэтому поколение "начальников отделов АСУ" постепенно сменило поколение "Главных конструкторов". Причины этого явления глубоки и до настоящего времени до конца не осознаны, проект системы "Кунцево" впервые заставил увидеть эти проблемы. И сегодня мы не умеем определить концепцию (или замысел) системы, поскольку отсутствует понимание того, что такое "завод", а без этого проект неизбежно рассыпается на "задачи" и/или "подсистемы". А если бы концепцию удалось сформулировать, то осталось бы совершенно неясным, каким образом адекватно перейти от концепции к проекту. Наконец, самые большие неприятности доставила задача текущего внесения изменений в проект. Поскольку ежедневно менялись внешние и внутризаводские обстоятельства, менялась вычислительная техника и методы программирования, у разработчиков появлялись новые идеи, выявлялись ошибки при эксплуатации, необходимо было постоянно вносить изменения в проект. А это при объеме проекта в 150 томов и связности частных проектных решений было физически невозможно. И даже сегодня адаптация модулей к условиям завода является сложной задачей.

   Поэтому разработанный под руководством Ю.М. Репьева технический проект системы "Кунцево" не мог быть не только внедрен, но даже не мог быть рассмотрен и оценен. Он играл странную роль идеологического документа, выраженного на техническом уровне. Проект был разослан во все головные институты знаменитой оборонной "девятки", а также заводам этой "девятки", которые были определены министерствами как базовые для внедрения АСУ, рассылался за пределами "девятки" по указанию руководства.

   Формированию замысла системы "Кунцево" Ю. М. Репьев уделял большое внимание. Поскольку Глушков был научным руководителем создания системы "Кунцево", Репьев обратился к нему с просьбой разработать концепцию этой системы. Глушков не имел возможности вникать в детали работы, поэтому решение этой задачи было поручено Виктору Васильевичу Шкурбе, который "промучился" три месяца и представил концепцию заместителю министра Минрадиопрома В.С. Семенихину, который концепцию забраковал. Замысел, который разрабатывал сам Репьев со своими сотрудниками, включал несколько идей: завод должен работать не "на склад", а по расписанию, процессы подготовки производства и производства должны быть синхронизированы, а противоречие между заготовительными цехами и сборочным цехом должно быть разрешено. Позже в замысел вошла идея "подсистем". Это произошло потому, что, первоначально разработчики воспринимали завод в соответствии с его организационной структурой. Но В. Н. Пантелеев предложил идею формирования подсистем по видам ресурсов и по уровням управления. Но этот замысел не был осуществлен в техническом проекте, он фигурировал в нем как идеал. Разработчики понимали, что система должна дать руководству средства для управления заводом, но, поскольку завод не был определен, они не знали, как это сделать.

   В техническом проекте воплотились различные подходы к созданию АСУ. Основным был подход, направленный на создание ограниченных, но работающих и полезных задач. Но уже были намечены функциональные и обеспечивающие подсистемы на единой информационной базе, что называлось "комплексом задач". Но "интегрированная" система управления была официально предложена только спустя 7 лет.

   Проблемно-ориентированный подход, идущий от методологии системного анализа, был по заказу Ю. М. Репьева разработан в 1967 г. Лабораторией ЛаСУРс МГПИ им. Ленина, но его влияние на формирование замысла оказалось незначительным (поскольку у завода не было ясно выраженных проблем). Было несколько попыток применить для формирования замысла экономико-математические модели. Вел эту работу В. Н. Пантелеев. Модель В. И. Скурихина из Института кибернетики описывала материальные потоки, что было недостаточно. Еще одна модель была построена на идеях и методах оптимизации. Были рассмотрены и многие другие отечественные и зарубежные модели, но ни одну из них не удалось положить в основу замысла.

   Вообще, к концу 60-х -- началу 70-х годов в кругах наиболее сильных разработчиков АСУ проблемы замысла системы, ее интерпретации на техническом уровне и внесения изменений были уже хорошо известны. Решением этих проблем занимались Ленэлектронмаш (покойный ныне В. А. Рейнер), ЦНИИТУ (А. Б. Хотяшов), Тяжпромавтоматика (Г. Л. Смилянский), Институт кибернетики (В. В. Шкурба) и ряд других. Но ни одно из этих направлений не создало технологии, сравнимой с CASE-технологией, с системами типа IMIS корпорации IBM, с системами типа R/3 корпорации SAP, методиками ORACLE Corp. Анализ причин отставания СССР в этой ключевой области, насколько известно, еще не предпринимался, хотя его значение не может быть переоценено.

   По мнению Ю. М. Репьева, научный руководитель разработки АСУ "Кунцево" академик Виктор Михайлович Глушков имел много прогрессивных идей, но по некоторым вопросам придерживался взглядов, которые неблагоприятно влияли на формирование замысла системы "Кунцево", вызывали значительные трудности во взаимоотношениях с разработчиками системы. Его сотрудники, не вникавшие в детали разработки (кроме Зайцева), не могли участвовать в работе и выглядели в глазах заводчан как посторонние люди.

   Глушков видел задачу создания системы "Кунцево" в передаче на ЭВМ тех расчетов, которые производились в подразделениях заводоуправления. Он не понимал, что "компьютеризация" не только влечет за собой "информатизацию", но и оказывает глубокое воздействие на организационные формы завода, определение и распределение функций по подразделениям. Поэтому проектирование систем организационного управления было для него чуждой идеей. Проецируя потенциальные возможности ЭВМ на задачу компьютеризации управления, Глушков стремился создать централизованные системы обработки данных, но развитие пошло по пути разделения этой задачи на уровень цеха и уровень завода. Не оправдала себя в условиях МРТЗ схема этапов разработки АСУ (прямого внедрения проекта), успешно примененная Глушковым на Львовском телевизионном заводе.

   Репьев построил свою работу так, чтобы Глушков был полностью в курсе дела относительно состояния и задач разработки и внедрения системы "Кунцево". Ежемесячно Репьев с помощниками, представители институтов и заводов кооперации отправлялись в Киев, и там в кабинете Глушкова подробно докладывали ему ход работ. Он слушал, критиковал, давал советы. По многим вопросам Репьев был не согласен с Глушковым, дискуссии переходили в споры, а споры, когда они были один на один, -- в ссору. Но, в итоге, к 1969 г. все тома технического проекта системы "Кунцево" были подписаны Глушковым, формально он нес за этот проект равную с Репьевым ответственность. Защищая Технический проект, Репьев был вынужден представлять внедренные задачи как "пусковой комплекс". Хотя часть задач на заводе уже была внедрена, теперь, после защиты Технического проекта, ссылаться на его отсутствие было невозможно, нужно было "быстро его внедрить".

   Поскольку завод был определен как "головной по АСУ", Репьев должен был заниматься и своим заводом, и всеми ведомыми по всей "девятке". При этом постепенно стало выясняться, что проект АСУ "Кунцево" непосредственно не может быть применен ни на одном заводе, всюду нужна была "привязка" проекта. На деле же это означало, что кроме идей, общих технологических разработок и небольшого числа программных комплексов на конкретном заводе ничего не могло быть использовано. Создание "типовых проектных решений" и "пакетов прикладных программ" было поставлено только во второй половине 70-х, несостоятельность этой идеи обнаружилась только к началу 80-х. Можно представить себе состояние Репьева, который должен был одновременно отвечать за внедрение сырого проекта на неподходящих ЭВМ на заводе и за проектное обеспечение внедрения АСУ на заводах оборонки -- отвечать в условиях, когда руководство и завода, и более высокое считало создание АСУ "фитюлькой" и строго требовало выполнения сроков. Поскольку он много времени вынужден был проводить вне завода, в его собственном СКБ и на заводе сложилось мнение, что он "витает наверху" и "мало занимается делом". Репьев был вынужден применять хорошо известный в среде разработчиков принцип -- "если ты проваливаешь разработку, то срочно начинай вторую".

   Научный руководитель В. М. Глушков в этот период находился не в лучшем положении. Он одновременно руководил созданием вычислительных машин, разработкой Единой государственной сети вычислительных центров и Общегосударственной автоматизированной системы. Можно представить себе, с какими глазами он приходил в Центральный комитет партии, что он там говорил и какая картина возникала перед руководством страны.

   За осложнениями отношений между Главным конструктором и Научным руководителем стояли иные факты, чем детали технической политики. Внедрение проекта системы "Кунцево" на МРТЗ шло очень медленно, а эффект, который ожидался, получался только на отдельных участках. Это видел Репьев, видел и Научный руководитель, видело и руководство завода. Все понимали, что за состояние работ по системе "Кунцево" придется отвечать и что ссылки на новизну, масштаб и сложность проблемы высшим руководством не будут приняты во внимание. У Репьева осложнились отношения с директором завода.

   Директор, Министр и Главный конструктор были обязаны ежегодно докладывать ВПК состояние дел по АСУ "Кунцево". Директор из-за своего поверхностного понимания не мог сделать связного изложения и ответить на вопросы, получал выговора. Это вызывало у него неприязненное отношение к Репьеву, хотя и Репьев получал выговора от ВПК. Кроме того, развернутая Юрием Михайловичем деятельность в качестве Главного конструктора АСУП всех заводов оборонки, не соответствовала его положению заместителя главного инженера завода и обременяла завод, директор завода не мог отвечать за эту работу..

   В итоге, в 1972 г. обстановка для Юрия Михайловича сделалась невыносимой, и, чтобы как-то ее разрешить, он написал письмо в ЦК КПСС и Совет Министров СССР. Это письмо как документ, характеризующий начальный период организационной компьютеризации, представляет большой интерес, но, к сожалению, в архивах Ю. М. Репьева оно не сохранилось. В письме Репьев сообщал, что в каждой из девяти оборонных отраслей создан головной институт, а в радиопромышленности, кроме того, создано 10 специализированных СКБ, которые привязывали проект системы "Кунцево" к конкретным заводам. Но проблема, по его мнению, состояла в том, что нет головного института по всей проблеме -- в этом Репьев был совершенно прав, т.к. Институт кибернетики В. М. Глушкова был не в состоянии справиться с этой ролью. Разработки корпорации SAP 90-х годов, в которых, например, только перечень функций R/3 занимает 200 страниц, показывают, какого масштаба и какой институт был необходим и именно тогда. Репьев требовал, чтобы в этом институте было создано мощное математическое подразделение, которое бы занималось моделями и различными вопросами формализации, теоретическими вопросами и методологией создания АСУ.

   Письмо Ю. М. Репьева было переслано министру радиопромышленности В. Д. Калмыкову, который созвал коллегию министерства. На нее пригласили заведующего оборонным отделом ЦК Н. Н. Детинова, академика В. М. Глушкова, присутствовало и руководство ВПК. В. Д. Калмыков сказал, что, видите ли, Главный конструктор АСУ "Кунцево" всем недоволен, написал письмо в ЦК КПСС и СМ СССР. Калмыков попросил коллегию разобраться -- и ушел. Заседание коллегии вел В. М. Глушков. Он дал слово Ю. М. Репьеву, который за два часа рассказал о результатах создания системы, о введенных в действие задачах, о том, что построен корпус для СКБ АСУ, установлены вычислительные машины, создается информационная база. Указал на отсутствие поддержки со стороны Института кибернетики, сказал, что реально помогает один только Н. Г. Зайцев, а руководство Института кибернетики хочет лишь быть авторами системы "Кунцево". Как положено, Репьеву задали вопросы, на которые он ответил. Как выступление Репьева, так и его ответы сделали очевидной его правоту. Вернулся министр Калмыков, увидел, что ситуация в пользу Репьева. Тогда заместитель министра Плешаков, стремясь ослабить положение Репьева, указал на то, что описанные в концепции системы "Кунцево" идеи ресурсных подсистем на заводе не реализованы. На том и разошлись. Вскоре было проведено аналогичное совещание в Военно-промышленной комиссии. На нем от Института кибернетики присутствовали Глушков, Скурихин, Шкурба, Зайцев. Глушков с бранью обрушился на Репьева, который отбивался. Но никакого решения, как и на коллегии, принято не было.

   Трудностями Главного конструктора решили воспользоваться некоторые из его сотрудников, начались осложнения в коллективе разработчиков системы "Кунцево". Один из ближайших помощников Репьева написал в партком завода письмо, которое отрицательно характеризовало и самого Репьева, и его работу, и ее результаты. На заседании парткома, на котором присутствовал и директор завода, Репьев рассказал о положении дел, а члены парткома, признавая, что проект сделан, указывали на то, что на заводе внедрено очень мало. Секретарь парткома предложил за неудовлетворительный ход проектирования и внедрения системы "Кунцево" объявить Репьеву строгий выговор с занесением в учетную карточку. Большинством в один голос (директора) это предложение было принято.

   В этой ситуации у Ю. М. Репьева был один выход -- уйти с завода. Он не получил за 6 лет работы не только награды, но даже простой благодарности. Правда, его не выгнали, а перевели заместителем директора в головную организацию по АСУ радиопромышленности -- НИИЦСУ, за ним был сохранен титул Главного конструктора АСУ, продолжал работать Совет главных конструкторов. Начальником СКБ АСУ и заместителем Главного инженера на МРТЗ стал технолог Исаак Самуилович Кузнецов, перед которым была поставлена задача реализации системы "Кунцево" на заводе. История его работы также представляет большой интерес. На нем не лежала ответственность за АСУ заводов "девятки". В 1974 г. из огромного Минрадиопрома было выделено Министерство промышленности средств связи. С этого момента государство создание системы "Кунцево" уже не поддерживало. Институт кибернетики (кроме Н. Г. Зайцева) уже системой "Кунцево" не интересовался. Кооперация НИИ по разработке системы "Кунцево" стала рассыпаться и к 1974 г. практически перестала работать. Но взаимодействие заводов сохранилось. Многие заводы по внедрению АСУ оказались впереди МРТЗ.

   За решение задачи создания АСУ завода в 1970 г. взялся также Председатель Комитета по науке и технике Г. Н. Марчук. Он поддерживал разработку АСУ на Барнаульском радиотехническом заводе, которой там руководил Илья Маркович Владовский. Возникла конкуренция между Глушковым и Марчуком и между Репьевым и Владовским. Но на приемке барнаульской системы Репьев смог показать, что она является подсистемой АСУ "Кунцево" -- достижение Владовского заключалось в том, что он в центр системы управления поставил цеховой уровень, а не заводской.

   Сегодня система "Кунцево", конечно, на новой вычислительной технике с использованием локальных сетей, на новой технологии в МРТЗ работает, но и до сих пор некоторые идеи, представленные в Техническом проекте АСУ "Кунцево", например, идея подсистем по ресурсам, реализованы лишь частично.

   История создания АСУ "Кунцево", насколько известно, нигде не описана и не исследована. Правда, Ю. М. Репьев утверждает, что неизвестный ему автор показывал В. С. Семенихину роман, где под вымышленными именами представлены действующие лица этой истории ...

   Главный теоретик организационного управления в системе "Кунцево" Владимир Николаевич Пантелеев продолжал сотрудничать с Репьевым. Он оказался единственным, кто продолжил теоретические исследования и после ухода с завода. Круг его интересов расширился, его интересовал уже не завод, а все народное хозяйство. Он собрал свои результаты в рукописи объемом 1500 страниц, а, кроме того, в его архиве было много рукописей по смежным вопросам. Будучи уже тяжело больным, он пригласил жену и детей и потребовал уничтожить все его рукописи, а Репьеву сказал: "Все это для социализма".

   Академик В. М. Глушков продолжал разрабатывать идею общегосударственной автоматизированной системы сбора и обработки информации, звеньями которой являлись автоматизированные системы управления предприятиями. В его предисловии к книжке Г. Максимовича "Беседы с академиком Глушковым", вышедшей в 1978 г., вскоре после ХХV съезда КПСС, выражена твердая уверенность в создании этой системы. Молодым людям, говорится в предисловии, "предстоит поставить всю мощь кибернетики на службу нашему светлому коммунистическому завтра". А сотрудники Института кибернетики защитили на материалах проекта АСУ "Кунцево" десятки кандидатских диссертаций.

   Основная задача, решением которой занимался в НИИЦСУ Ю. М. Репьев, теперь заключалась в том, чтобы классифицировать заводы по типу производства и создать варианты проектов системы "Кунцево". Технический проект системы "Кунцево" при этом выполнял роль общего замысла для всех систем. Под руководством Ю. М. Репьева были разработаны для разных типов заводов специализированные проекты АСУ "Венера", "Сатурн", "Юпитер", "Марс", сама система "Кунцево" уже на новых ЭВМ называлась "Орион", а на следующем этапе "Горизонт", получившие позже название "Кунцевского созвездия", которые использовались на сотнях предприятий оборонного комплекса и народного хозяйства. В течение 10 лет Ю. М. Репьев вел многодневные семинары по АСУ на турбазе "Велегож" под Тулой. Его интересовало дальнейшее развитие системы "Кунцево", в особенности, так называемые "интегрированные" варианты, а также создание отраслевых систем. Он участвовал в создании Методических материалов по проектированию и внедрению АСУ предприятий. Но он прекрасно понимал, что ни его новое положение, ни решаемые им задачи не могут заменить работы над реальной АСУ. Травма была столь болезненной, что на многие годы лишила его возможности восстановиться.

   3

   В том, что один руководитель "не сработался" с другим, нет ничего необычного, это в жизни случается нередко, и вряд ли стоило бы на страницах газеты об этом рассказывать. Но история АСУ "Кунцево" или история Репьева является лишь наглядной иллюстрацией проявления глубинных процессов, шедших в тот период в СССР. Таких "историй" в тот период было много. С большими или меньшими отклонениями эти истории повторялись при создании систем управления разрабатывающими предприятиями, транспортными системами (например, сходная судьба Главного конструктора АСУ морского флота Денисова), управления городским хозяйством, управления строительством (судьба Юрия Александровича Авдеева), при разработке технологии проектирования АСУ (судьба В. А. Рейнера). Позже, В 70-х годах, подобные истории происходили уже с целыми институтами (например, ЦНИПИАСС Госстроя СССР).

   Известно, что нелегко складывалась жизнь у Главных конструкторов технических систем, например, у О. К. Антонова и Р. О. ди Бартини в авиации, у Г. В. Кисунько в противоракетной обороне. Но все же в перипетиях руководителей создания систем организационного управления ощущается какая-то специфика, которая делает задачу, которую они решали, и их деятельность в чем-то принципиально отличной от проблем, с которыми сталкивались главные конструктора технических систем. Если не сводить их задачу к компьютеризации расчетов, то становится очевидно, что предметом их деятельности является деятельность людей -- в этом-то все дело, -- а не действие технических систем. Говоря более обобщенно, предметом их деятельности являются формы коллективной работы или, кратко, организационные формы.

   Хотя организационное формообразование (реорганизации, создание и ликвидация организаций) в СССР было повседневным явлением, и, казалось бы, изменения при создании АСУ должны были бы восприниматься персоналом как нечто привычное, этого не происходило, более того, они вызывали отторжение -- как на уровне руководителей, так и на уровне исполнителей. Отсюда видно, что природа формообразования при создании АСУ иная, чем при реорганизациях. Сейчас мы уже можем сказать, что различие заключается в том, что при реорганизациях меняются должности и область деятельности, а при переходе на формальные ("компьютерные") формы деятельности организации меняется (в большей или меньшей мере) тип мышления.

   К тому же деятельность Главных конструкторов АСУ развернулась в 60-е и 70-е годы, когда решалась судьба Советского Союза, первым в мире попытавшегося реализовать идеи социализма, это была эпоха быстро назревающих противоречий, которые завершились кризисом СССР/России в 90-х годах. В их числе -- противоречия между независимостью и мировой интеграцией, между соперничеством и сотрудничеством, плановой экономикой и инициативой, идеалами социализма и реальностью, быстро растущим усложнением жизни и снижением интеллектуального уровня руководства. Но главным противоречием было несоответствие экстенсивных по своей природе форм организации и управления, использовавшихся в СССР, и интенсивным ("научно-техническим") развитием. Это противоречие, несмотря на разнообразные усилия, так и не было разрешено.

   Состояние организации и управления было важным, если не критическим, фактором разрешения этих противоречий. Руководство с большим опозданием начинало это осознавать, однако, к моменту, когда уже надо было подниматься в этой области на качественно иной уровень, страна оказалась совершенно неподготовленной. Вся тяжесть этой коллизии легла на маленький, очень маленький круг лиц, принадлежавших к интеллектуальной элите той эпохи.

   Казалось бы, что централизованное планирование и руководство создают благоприятные условия для развития науки, техники, промышленности, сельского хозяйства. На самом же деле вместо проверки жизнеспособности идей, методов, организаций бескомпромиссной борьбой создавались тепличные условия для "сотрудничающих" с руководством, непродуктивное столкновение амбиций.

   Кажется странным факт, состоящий в том, что у страны, считавшей не без оснований себя передовой, была полувековая задолженность в области исследования и совершенствования организации и управления. Но, тем не менее, он имел место.

   Можно услышать, что задача создания АСУ была поставлена преждевременно, т.к. наличная вычислительная техника, методы программирования и проектирования не позволяли еще решать такие задачи, что следовало подождать 10 лет, когда в 1981 г. появились персональные компьютеры IBM PC, или, еще лучше, 20 лет, когда появился весь ассортимент современных средств автоматизации управления.

   По всем этим причинам существовало большое различие между объективизированным в постановлениях "созданием АСУ" и психологией лиц, принимавших решение о создании АСУ. Осознание этих причин позволяет понять, с чем, на самом деле, столкнулся Ю.М. Репьев. Ведь нельзя было не понимать, что на нем лежала не задача "создания АСУ", а задача ликвидации исторической задолженности СССР в этой области, пусть на маленьком участке, и все "действующие лица" это понимали. За что же Репьеву объявили выговор -- да еще по партийной линии? Может быть, те из них, кто еще жив, придут к Репьеву и скажут ему все нужные слова...

   ВЫВОДЫ И УРОКИ

   При создании АСУ "Кунцево" имела место коллизия, состоящая в том, что высшее руководство и руководство завода приняли решение о создании этой системы не потому, что деятельность завода имела какие-то серьезные проблемы в области организации и управления, для решения которых требовались столь необычные меры. Сама по себе эта коллизия возникает часто. Например, изобретение автомобиля не было следствием каких-либо конкретных проблем гужевого транспорта, а было открытием новой технической возможности, которой еще предстояло найти свое место в жизни. Проблема в случае АСУ "Кунцево" возникла не только из-за недооценки масштаба и сложности, но также из-за смешения становления новой отрасли (компьютерной технологии управления) с производством этой отраслью единичного экземпляра. Тезис, гласящий, что "с чего-то надо начинать", несостоятелен, поскольку развитие отрасли в 70-х -- 90-х годах ясно показало, какая масса достижений является абсолютно необходимым условием создания систем типа АСУ "Кунцево". Усилия следовало направить на создание отрасли, ее инфраструктуры, как это и пытался сделать Ю.М. Репьев, а не на создание единичного экземпляра в неадекватных задаче условиях. А где же мы находимся сегодня?

   Важным также кажется вопрос о степени овладения организационным формообразованием. Идеал здесь -- будь ли то маленькая организация, крупная организация или государство -- один и тот же: мы хотим точно знать, какая организация нам нужна, как она будет устроена, и мы должны быть способны очень быстро и очень точно ее сделать -- и людей, и законы, и оборудование, и компьютеры. Разумеется, со времен Репьева мы поднялись очень высоко, и эпоха Репьева находится где-то далеко внизу, почти не видна. Но вопрос-то заключен не в этом, а в том, насколько мы приблизились к идеалу. Автоматизация является лишь стороной организационного формообразования, и, как уже давно проницательно заметил С. Бир, "дело не в автоматизации". Или, как иронически говорил покойный Борис Александрович Киясов из ВПК, "хотят внести порядок на штыках вычислительных машин". Сегодня у всех на слуху феноменальные достижения "автоматизаторов" из отечественных корпораций "Цефей", "Парус" и "Галактика". Они способны в считанные дни, а иногда часы, создать и ввести в действие сложные программные комплексы на различных предприятиях. Ну, а как же обстоит у них дело с организационным формообразованием, способны ли они создать, например, предельно быстро развивающуюся организацию? Ведь для этого, прежде всего, нужно у персонала этой организации создать мощное творческое мышление, а не твердить уже 30 лет о "задачах для позаказного производства". У нас есть все основания думать, что и сегодня мы имеем дело с той же проблемой, что и Репьев.

   Верно, что инструмент воспитывает мышление, навыки и тип поведения, но в области интеллектуальных инструментов, где мысль быстро становится инструментом, преувеличивать значение этого положения опасно. Мы знаем еще так мало!

   До сих пор никто не дал оценки тому факту, что в 1967 г. в СССР был Главный конструктор системы организационного управления, под руководством которого за три года был создан проект такой системы -- нечто неслыханное и в условиях централизованной и строго нормативной системы государственного управления СССР абсолютно невозможное. Вслед за ним появились Главные конструктора АСУ заводов и отраслей, целевых систем. Были поставлены и осуществлены разработки АСУ народным хозяйством. Но чем выше был уровень, тем больше эти системы становились "информационными" и все больше теряли черты систем организационного управления. Разработанная в ЦЭМИ Ароном Иосифовичем Каценэленбойгеном с участием С. С. Шаталина и других Система оптимального функционирования социалистической экономики, знаменитая СОФЭ, так и не получила своего Главного конструктора. Говорят, что когда разработчики принесли описание этой системы в ЦК КПСС, им сказали: "Все замечательно, теперь внедряйте" ... Не имеет ли эта коллизия 60-х отношения к проблеме "рыночного планирования/планомерного рынка"? Если предложат идею, то кто будет "внедрять"?

   Разработка и последующее внедрение на заводе проекта АСУ "Кунцево" отчетливо выявило противоречие между формальным (инструментальным) аспектом организации и организацией как живым, творческим целым. Руководители завода не видели для себя пользы от АСУ. Опасны как редукция организации к ее формальному аспекту, так и редукция к творческому аспекту. Возможности адаптации программных модулей к условиям конкретного завода сильно расширились, но в каком отношении находятся сейчас эти возможности к творческим идеям руководителей? Представляется, что и в этом вопросе мы находимся на уровне 60-х.

   Трагедия СССР/России не является трагедией только этой страны. Все страны -- живые ветви дерева, называемого "человечеством". Поэтому, подобно тому, как сегодня профессор Скрынников в деталях изучает по архивным подлинникам эпоху Ивана Грозного, очень скоро будет в мельчайших деталях изучаться история СССР. Можно не сомневаться, что воплощение идей в организационные формы, разложение этих идей и, как следствие, разложение форм будут находиться в центре этих исследований. Известно, что идеи Ленина возникали в результате осмысления опыта Парижской коммуны, а какие идеи возникнут в результате изучения опыта СССР?. И что же там будет сказано об академике Глушкове? Не слишком ли велика цена, которую приходится платить за, в общем-то, простые истины -- всего-то подъем на один уровень рефлексии -- осознание природы организационных форм. Замечательный факт состоит в том, что на угасающем МРТЗ, сейчас там осталась пятая часть, автоматизированная система не только не умерла, но продолжает расширяться и совершенствоваться. Неправда ли, в этом что-то есть -- мозг умирает последним?

   Проблема, которой занимался Ю.М. Репьев как Главный конструктор системы управления заводом (а не как "информационщик"), все еще остается нерешенной. Она известна и состоит в том, что создаваемая "система", в конечном счете, вооружает персонал организации, но не ее руководство. И даже современные "ситуационные комнаты" не в состоянии решить этой проблемы. Имеется очевидный разрыв, который был замечен авторами из "PC-week" и который состоит в колоссальном, бьющем в глаза несоответствии огромных и все еще растущих достижениях компьютерной техники, технологии, программирования и проектирования, и той ничтожной ролью, которую эта могучая техника играет в деятельности руководителей, в главном, что они делают, где они незаменимы -- их творческие идеи. Это происходит из-за разрыва между мышлением руководителей и операционными возможностями "АСУ". Задача состоит в том, чтобы мышление руководителей непосредственно воплощалось в их действиях и действиях их аппарата.